ПЕРВЫЙ ДИРЕКТОР
Организация агрошколы-интерната в Сыктывкаре легла на плечи
Раисы Пантелеймоновны Молодцовой
Раисы Пантелеймоновны Молодцовой
ПЕРВЫЙ ДИРЕКТОР
Организация агрошколы-интерната в Сыктывкаре легла на плечи
Раисы Пантелеймоновны Молодцовой
Раисы Пантелеймоновны Молодцовой
Сыктывкарская агрошкола-интернат, известна далеко за пределами нашей республики как Католиковская. Бывший директор, народный учитель России Александр Католиков, казалось, незримо присутствовал на всех мероприятиях, связанных с круглой датой в школе, которой он отдал много энергии и сил. Но знаменитый учитель пришел не на пустое место. Он сам не раз признавался, что замечательным педагогом и отличным организатором была и его предшественница, первый директор агрошколы-интерната
Раиса Пантелеймоновна Молодцова.
Раиса Пантелеймоновна Молодцова.
ГРАМОТЕИ ИЗ ПРИГОРОДА
Раиса Пантелеймоновна была из той когорты редких людей, которые всю себя без остатка отдают избранному делу. Такая самозабвенность, бескорыстное служение делу всегда считались эталоном профессиональной, человеческой деятельности. Но при этом зачастую не берется в расчет, какой ценой, какими усилиями достигаются поставленные цели и за дачи, какой подчас нечеловеческой самоотдачи они требуют. Одним из итогов ответственного, тернистого, трудного жизненного пути Раисы Молодцовой стало резкое ухудшение ее здоровья.
В последние годы жизни она была вынуждена обретаться в четырех стенах, лишилась возможности быть в курсе дел, центром общения. И главное, не могла наведаться туда, где осталась ее душа, – на место снесенного родительского дома в сыктывкарском пригороде Тентюково. Никогда не имевшая своей семьи, Раиса Пантелеймоновна остро чувствовала, что память о ней, как и о любом человеке, быстро угаснет. Окружающие люди в суете жизни забудут важные детали, запамятуют даты, имена. Она села за воспоминания, в которых попыталась передать не только зримые предметы, но и свои переживания, ощущения, цвета, запахи. Получились трепетные мемуары, которые и принес к нам в редакцию ее брат Анатолий Пантелеймонович Молодцов. Самое яркое и трогательное воспоминание из детства: во дворе тентюковского дома стоят мама, Анна Павловна, и кормилица-корова. И обе плачут. Хозяйка – потому что корову обобществляет колхоз, а буренка – из-за жалости от расставания с теплым родным хлевом. После передачи в общественное стадо кормилицы в доме крестьян Молодцовых осталась единственная вещь из крестьянского обихода, помогавшая выживать.
Это ручные жернова, оставшиеся еще от деда-дегтяря Павла Леонтьевича Сорвачева. Повращать ручку, которая приводила в движение два каменных круга, зачастили к Молодцовым соседи. Многим из них это нехитрое приспособление помогло выжить в голодные 30-е и в годы Отечественной войны. Но и после Победы голод не отступил. Тогда, в 1947 году, Анна Павловна была вынуждена заменить на мешочек муки свое главное богатство. Различные неурядицы, голод, казалось, обрекали жителей этого сыктывкарского пригорода лишь на рабский труд. Но здешние крестьяне во что бы то ни стало хотели избавить своих детей от нужды. В тринадцати домах, которые тентюковские жители называли местечком Ганя, подрастали 59 детей. Позже Раиса Молодцова подсчитала, что 14 из них получили высшее, а 32 человека – среднее специальное образование. Мечту учиться, получить достойное образование в маленькой Раисе пестовали не только родители. Она на всю жизнь запомнила, как одна из учительниц, видя ее усердие, сказала: «Если ты так же усердно будешь учить уроки, обязательно станешь профессором». Профессором она не стала. Но, как утверждают все знавшие Раису Пантелеймоновну люди, она имела все шансы выдвинуться и в науке. Однако жизнь вывела на другую стезю – учительскую.
В последние годы жизни она была вынуждена обретаться в четырех стенах, лишилась возможности быть в курсе дел, центром общения. И главное, не могла наведаться туда, где осталась ее душа, – на место снесенного родительского дома в сыктывкарском пригороде Тентюково. Никогда не имевшая своей семьи, Раиса Пантелеймоновна остро чувствовала, что память о ней, как и о любом человеке, быстро угаснет. Окружающие люди в суете жизни забудут важные детали, запамятуют даты, имена. Она села за воспоминания, в которых попыталась передать не только зримые предметы, но и свои переживания, ощущения, цвета, запахи. Получились трепетные мемуары, которые и принес к нам в редакцию ее брат Анатолий Пантелеймонович Молодцов. Самое яркое и трогательное воспоминание из детства: во дворе тентюковского дома стоят мама, Анна Павловна, и кормилица-корова. И обе плачут. Хозяйка – потому что корову обобществляет колхоз, а буренка – из-за жалости от расставания с теплым родным хлевом. После передачи в общественное стадо кормилицы в доме крестьян Молодцовых осталась единственная вещь из крестьянского обихода, помогавшая выживать.
Это ручные жернова, оставшиеся еще от деда-дегтяря Павла Леонтьевича Сорвачева. Повращать ручку, которая приводила в движение два каменных круга, зачастили к Молодцовым соседи. Многим из них это нехитрое приспособление помогло выжить в голодные 30-е и в годы Отечественной войны. Но и после Победы голод не отступил. Тогда, в 1947 году, Анна Павловна была вынуждена заменить на мешочек муки свое главное богатство. Различные неурядицы, голод, казалось, обрекали жителей этого сыктывкарского пригорода лишь на рабский труд. Но здешние крестьяне во что бы то ни стало хотели избавить своих детей от нужды. В тринадцати домах, которые тентюковские жители называли местечком Ганя, подрастали 59 детей. Позже Раиса Молодцова подсчитала, что 14 из них получили высшее, а 32 человека – среднее специальное образование. Мечту учиться, получить достойное образование в маленькой Раисе пестовали не только родители. Она на всю жизнь запомнила, как одна из учительниц, видя ее усердие, сказала: «Если ты так же усердно будешь учить уроки, обязательно станешь профессором». Профессором она не стала. Но, как утверждают все знавшие Раису Пантелеймоновну люди, она имела все шансы выдвинуться и в науке. Однако жизнь вывела на другую стезю – учительскую.
ТОВАРИЩ УЧИТЕЛЬ
В пединститут она поступила в 1941 году. А закончила его в 1945-м. Надо ли говорить, какое это было время. Грызть гранит педагогической науки приходилось впроголодь. Большую часть осенних и весенних семестров пропадали на сплавных работах. Не было ни теплой одежды, ни обуви. Потом, позже, все это аукнулось на здоровье. Но в молодости все быстро забывается – и обиды, и невзгоды. А сил и здоровья, кажется, никогда не исчерпать. С дипломом учителя истории Раиса Молодцова едет до первого места работы – в село Кослан. Едет – это, конечно, громко сказано. На перекладных добирается до Айкино, а оттуда по тракту, взвалив на плечи вещевой мешок, идет пешком долгих 200 верст. Четыре года работы в отдаленном селе – и все это время полуголодное существование на одной хлебной карточке. Ее усердие, воля, профессионализм не остаются незамеченными. Она получает новое назначение – директором Корткеросской средней школы. Потом работает заведующей роно.
На дворе – трудные послевоенные годы. Нет дорог, транспорта. Высокая светлокосая женщина одна пешком отправляется в самые отдаленные села и спец поселки. Один из воспитанников детского дома в лесном поселке Расъю вспоминал, что заведующую роно потрясло, в каком медвежьем углу располагался их детдом. Доставлять продукты приходилось через реку с неимоверными сложностями. Возвратившись в райцентр, Раиса Пантелеймоновна стала активно добиваться перевода детдома в поселок Пезмог. С большим трудом детский дом поменял прописку. Потом все благодарили Молодцову, что она отвела от его воспитанников беду. Через несколько месяцев в здание детского дома в спецпоселке Расъю попала молния, и он сгорел дотла. В 50-е годы фам
илия Молодцовой была известна не только среди педагогов республики, ее хорошо знали во властных структурах, в Коми обкоме партии. Именно она была включена в состав делегации от республики на участие в похоронах Сталина в Москве. Через несколько лет после смерти вождя последовало постановление о создании особых детских учреждений – школ-интернатов. Такое учреждение должно было открыться и в Сыктывкаре. Многие из тех, кому предлагали возглавить его, наотрез отказывались взвалить на свои плечи трудную миссию. Раиса Пантелеймоновна была членом партии и уйти от ответственного дела не имела права.
На дворе – трудные послевоенные годы. Нет дорог, транспорта. Высокая светлокосая женщина одна пешком отправляется в самые отдаленные села и спец поселки. Один из воспитанников детского дома в лесном поселке Расъю вспоминал, что заведующую роно потрясло, в каком медвежьем углу располагался их детдом. Доставлять продукты приходилось через реку с неимоверными сложностями. Возвратившись в райцентр, Раиса Пантелеймоновна стала активно добиваться перевода детдома в поселок Пезмог. С большим трудом детский дом поменял прописку. Потом все благодарили Молодцову, что она отвела от его воспитанников беду. Через несколько месяцев в здание детского дома в спецпоселке Расъю попала молния, и он сгорел дотла. В 50-е годы фам
илия Молодцовой была известна не только среди педагогов республики, ее хорошо знали во властных структурах, в Коми обкоме партии. Именно она была включена в состав делегации от республики на участие в похоронах Сталина в Москве. Через несколько лет после смерти вождя последовало постановление о создании особых детских учреждений – школ-интернатов. Такое учреждение должно было открыться и в Сыктывкаре. Многие из тех, кому предлагали возглавить его, наотрез отказывались взвалить на свои плечи трудную миссию. Раиса Пантелеймоновна была членом партии и уйти от ответственного дела не имела права.
МИССИЯ ПЕРВОПРОХОДЦА
Школа-интернат распахнула двери 10 октября 1956 года. Ее воспитанниками были школьники первых-четвертых классов, приехавшие учиться в Сыктывкар из 32 школ городов и районов. Школа-интернат расположилась в типовом учебном здании. Молодцовой пришлось перевернуть горы дел, чтобы приспособить его под интернат: оборудовать столовую, изолятор, выделить площади для подсобных помещений, завезти уголь, дрова для кухни. Она умела всех поднять на работу, сама была застрельщицей всех дел, будь то выгрузка дров или генеральная уборка. Директор спрашивала строго с других, при этом не давая никаких поблажек и себе. Для расширения школы-интерната построили здание начальной школы, затем – общежитие.
Ответственной за эти новостройки тоже была Молодцова. Она не только умудрялась налаживать жизнь в своем втором доме, но и посещала подобные школы-интернаты в Ухте, Ленинграде, перенимала все лучшее у известных воспитателей и педагогов. Что же касается сравнения школы-интерната с ее вторым домом, то так оно и было. Лишь поздно вечером, где-то около 10 часов, она спохватывалась, что дома одна больная мама, и бежала через большой пустырь, где сейчас высится остов недостроенного завода Орбита, в свое Тентюково. Но часто даже на ночлег не могла остаться дома, вспоминала, что есть неполадки в котельной, в кухне дымится печь... И снова в кромешной тьме преодолевала три километра, разделявшие интернат с домом. Работавшая в интернате завхозом Анна Ивановна Шомысова вспомнила, что в интернате директору была отведена каморка с диванчиком, где она частенько коротала ночи. По словам пожилой женщины, такой самоотверженности в работе, как у Раисы Пантелеймоновны, она за свою жизнь больше не встречала. Все отмечают, что Молодцова отличалась строгостью, взыскательностью. Но никто за это ее не укоряет, никто не припомнит и ни одной обиды от директора школы-интерната. Крутясь как белка в колесе в ежедневных бесконечных хлопотах, она всегда старалась найти время, чтобы поговорить с детьми. Ей удавалось налаживать контакт с самыми отчаянными сорвиголовами. Директор для многих из них на всю жизнь оставалась самым большим авторитетом.
В первые же годы после открытия в школе удалось наладить систему трудового обучения. Уже тогда она стала называться агрошколой. Здесь имелся небольшой свинокомплекс, были сформированы производственные бригады, выезжавшие в трудовые лагеря в Озел и Парчег. Во главе с директором воспитанники школы-интерната отправлялись агитбригадами то в Шошку, то на строительство железной дороги Микунь – Сыктывкар, доезжали с концертами до Ухты и Печоры. Отдыхать летом стали выезжать в Москву, а потом и на Кубань. Многим воспитанникам тех лет запомнились марш-броски до ближайшего села Слобода, где только-только стало разворачиваться строительство ЛПК. За ограждениями работали большие краны и бульдозеры, в гигантских котлованах копошились рабочие. В картине царящего вокруг хаоса трудно было распознать контуры будущего «гиганта на Вычегде». Но Раиса Пантелеймоновна уверенно говорила, что здесь вырастет город и заработает крупнейший в Европе лесопромышленный комплекс. Дети привыкли доверять директору и не сомневались, что так оно и будет.
Ответственной за эти новостройки тоже была Молодцова. Она не только умудрялась налаживать жизнь в своем втором доме, но и посещала подобные школы-интернаты в Ухте, Ленинграде, перенимала все лучшее у известных воспитателей и педагогов. Что же касается сравнения школы-интерната с ее вторым домом, то так оно и было. Лишь поздно вечером, где-то около 10 часов, она спохватывалась, что дома одна больная мама, и бежала через большой пустырь, где сейчас высится остов недостроенного завода Орбита, в свое Тентюково. Но часто даже на ночлег не могла остаться дома, вспоминала, что есть неполадки в котельной, в кухне дымится печь... И снова в кромешной тьме преодолевала три километра, разделявшие интернат с домом. Работавшая в интернате завхозом Анна Ивановна Шомысова вспомнила, что в интернате директору была отведена каморка с диванчиком, где она частенько коротала ночи. По словам пожилой женщины, такой самоотверженности в работе, как у Раисы Пантелеймоновны, она за свою жизнь больше не встречала. Все отмечают, что Молодцова отличалась строгостью, взыскательностью. Но никто за это ее не укоряет, никто не припомнит и ни одной обиды от директора школы-интерната. Крутясь как белка в колесе в ежедневных бесконечных хлопотах, она всегда старалась найти время, чтобы поговорить с детьми. Ей удавалось налаживать контакт с самыми отчаянными сорвиголовами. Директор для многих из них на всю жизнь оставалась самым большим авторитетом.
В первые же годы после открытия в школе удалось наладить систему трудового обучения. Уже тогда она стала называться агрошколой. Здесь имелся небольшой свинокомплекс, были сформированы производственные бригады, выезжавшие в трудовые лагеря в Озел и Парчег. Во главе с директором воспитанники школы-интерната отправлялись агитбригадами то в Шошку, то на строительство железной дороги Микунь – Сыктывкар, доезжали с концертами до Ухты и Печоры. Отдыхать летом стали выезжать в Москву, а потом и на Кубань. Многим воспитанникам тех лет запомнились марш-броски до ближайшего села Слобода, где только-только стало разворачиваться строительство ЛПК. За ограждениями работали большие краны и бульдозеры, в гигантских котлованах копошились рабочие. В картине царящего вокруг хаоса трудно было распознать контуры будущего «гиганта на Вычегде». Но Раиса Пантелеймоновна уверенно говорила, что здесь вырастет город и заработает крупнейший в Европе лесопромышленный комплекс. Дети привыкли доверять директору и не сомневались, что так оно и будет.
И ШВЕЦ, И ЖНЕЦ
Бывший пионервожатый школы-интерната № 2 (школу-интернат вскоре после ее создания было решено разделить на две части – № 1 и № 2) Анатолий Григорьевич Нестеров признавался, что Раиса Пантелеймоновна в отличие от многих руководителей школ никогда не была кабинетным директором. Она то вместе с детьми сажала деревья, то пересаживала цветы на пришкольных клумбах. Перед его глазами она стоит в затрапезном виде – в рабочем халате с ведром и шваброй в руках и надраивает полы. А вот уже обходит перед сном спальни своих подопечных, поправляет у детишек подушки, одеяла, всем желает спокойной ночи. В бездне проблем особенно досаждали постоянные перебои с водой. Часто детей отвозили мыться в городскую баню. Казалось, во всех трубах многострадальной канализационной системы Раиса Пантелеймоновна знала слабые места. Однажды случилась авария в котельной. Оказалось, что одна из комплектующих поступила с заводским браком. На несколько дней и ночей директор потеряла сон и покой.
Еще одна трагедия: от удара током погиб воспитанник школы. В это время Молодцова находилась на сессии горсовета. Она так прикипела сердцем к своей школе, что на заседании уже чувствовала неладное. Но новость ее не только обескуражила, ошеломила, но, казалось, и отняла силы. Странно, но никто по поводу случившегося не побеседовал с директором, не захотел выслушать ее. Весной 1962 года в школу-интернат приехал директор воркутинского учреждения-«тезки» А.Ф.Мязин и, познакомившись с работой сыктывкарских коллег, откровенно спросил Раису Пантелеймоновну: «Как в таких трудных условиях вы смогли отработать здесь целых шесть лет? Я уже за полгода работы поседел». Она не нашлась с ответом, лишь в горле появился и застрял горький ком.
Еще одна трагедия: от удара током погиб воспитанник школы. В это время Молодцова находилась на сессии горсовета. Она так прикипела сердцем к своей школе, что на заседании уже чувствовала неладное. Но новость ее не только обескуражила, ошеломила, но, казалось, и отняла силы. Странно, но никто по поводу случившегося не побеседовал с директором, не захотел выслушать ее. Весной 1962 года в школу-интернат приехал директор воркутинского учреждения-«тезки» А.Ф.Мязин и, познакомившись с работой сыктывкарских коллег, откровенно спросил Раису Пантелеймоновну: «Как в таких трудных условиях вы смогли отработать здесь целых шесть лет? Я уже за полгода работы поседел». Она не нашлась с ответом, лишь в горле появился и застрял горький ком.
БЕЗ РОДНОГО УГОЛКА
Потом последовало назначение директором средней школы в поселке Водный Ухтинского района, а в 1965 году перевели в аппарат Министерства просвещения Коми АССР. С 1970 по 1979 год Раиса Пантелеймоновна работала в сыктывкарской школе № 3: сначала директором, потом заместителем директора. Все чаще сказывались огромные перегрузки, бессонные ночи, волнения.
Но уже после выхода на пенсию ее поджидал сокрушительный удар. Руководство Сыктывкара и республики приняли решение о сносе частных домов от микрорайона Орбита до теплиц совхоза «Пригородный». Там планировалось возведение многоэтажек. Дом Молодцовых разобрали одним из первых. Раиса Пантелеймоновна никак не могла смириться с потерей до боли знакомого уголка, самого родного места. Больше всего она жалела тентюковский колодец с чистейшей, как слеза, водой. Эта вода не только утоляла жажду, но и прибавляла силы. Самое главное – возле колодца всегда встречались местные жители, делились новостями, подбадривали друг друга. И вот в одночасье рухнул мир. В последние годы ко всем болячкам прибавилась и самая страшная – слепота.
Одиночество и беспомощность Раиса Пантелеймоновна переживала стоически, но часто делилась мыслями о безысходности. В эти годы она особенно ценила любой, даже самый малый знак внимания, будь то телефонный звонок или поздравительная открытка. Когда в республиканском кардиоцентре при обследовании сердца врач спросил ее: «Куда же вы дели свое сердце?» – она не мешкая ответила: «Отдала его детям». Раиса Пантелеймоновна Молодцова ушла из жизни 24 октября 2003 года. Похоронная процессия прошла по самым дорогим ей местам. Была остановка и возле ее детища – школы-интерната им. Католикова.
Но уже после выхода на пенсию ее поджидал сокрушительный удар. Руководство Сыктывкара и республики приняли решение о сносе частных домов от микрорайона Орбита до теплиц совхоза «Пригородный». Там планировалось возведение многоэтажек. Дом Молодцовых разобрали одним из первых. Раиса Пантелеймоновна никак не могла смириться с потерей до боли знакомого уголка, самого родного места. Больше всего она жалела тентюковский колодец с чистейшей, как слеза, водой. Эта вода не только утоляла жажду, но и прибавляла силы. Самое главное – возле колодца всегда встречались местные жители, делились новостями, подбадривали друг друга. И вот в одночасье рухнул мир. В последние годы ко всем болячкам прибавилась и самая страшная – слепота.
Одиночество и беспомощность Раиса Пантелеймоновна переживала стоически, но часто делилась мыслями о безысходности. В эти годы она особенно ценила любой, даже самый малый знак внимания, будь то телефонный звонок или поздравительная открытка. Когда в республиканском кардиоцентре при обследовании сердца врач спросил ее: «Куда же вы дели свое сердце?» – она не мешкая ответила: «Отдала его детям». Раиса Пантелеймоновна Молодцова ушла из жизни 24 октября 2003 года. Похоронная процессия прошла по самым дорогим ей местам. Была остановка и возле ее детища – школы-интерната им. Католикова.
Источник публикации
Сивкова, Анна. Первый директор: организация агрошколы-интерната в Сыктывкаре легла на плечи Раисы Пантелеймоновны Молодцовой // Республика. Дым Отечества. – 2006. – 21 окт. (N190). – С. 6.
