Полторы сотни миллионов лет назад, в конце юрского периода, практически вся территория, которую сейчас занимает Республика Коми, была огромным теплым мелководным морем. В его водах плавали ихтиозавры, плезиозавры и прочие ныне исчезнувшие морские животные. Сейчас их окаменевшие останки разыскивают ученые. И порой их находки можно назвать научными сенсациями. Сенсацией можно назвать и находку фрагмента ласта самого северного ихтиозавра в мире. Эту окаменелость во время своей экспедиции нашел научный сотрудник лаборатории палеонтологии Института геологии КНЦ УрО РАН Павел Безносов.

– Вообще-то я занимаюсь изучением древних рыб, обитавших в морях девонского периода около 380 миллионов лет назад, – рассказал ученый.

– Но иногда, – рассказал ученый, – вместо кистеперых и панцирных рыб попадаются значительно более «свежие» рыбоящеры – ихтиозавры из юрского периода. Впервые мне довелось столкнуться с ними в 2000 году. Тогда в юрских отложениях у села Ыб мною был найден первый фрагмент позвонка этой древней морской рептилии.

Во время летней экспедиции 2013 года в Заполярном районе Ненецкого автономного округа на берегу реки Волонги ученый вновь обнаружил окаменевшую кость ихтиозавра. Данные о новой находке были опубликованы только этой весной на страницах научного журнала «Proceedings of the Zoological Institute RAS» в коллективном труде ученых из России и Германии.

– Экспедиция, организованная ненецким краеведческим музеем, длилась почти два месяца, – вспоминает Павел. – И во время нее был собран очень интересный материал о строении долины девонской реки, уточнен возраст этих отложений. Однако хороших палеонтологических образцов удалось собрать немного, так как самый перспективный костеносный слой, обнаруженный двумя годами ранее, из-за обильных дождей оказался глубоко скрыт под водой. В последний день лета, когда все работы уже были свернуты и наш отряд выдвинулся в сторону цивилизации, в низовье реки нам пришлось пережидать приливную волну, пришедшую со стороны Баренцева моря. Чтобы не терять времени зря, я решил обследовать береговой обрыв и попробовать собрать для музея коллекцию юрских окаменелостей. Как я и предполагал, берег здесь был усеян белемнитами, более известными как «чертовы пальцы», и различными ракушками, но мое внимание почему-то привлек с виду обычный перепачканный в грязи камень. Когда я смыл с него ледяной водой липкую и вязкую глину, понял, что держу в руках часть переднего ласта рыбоящера.

Затем у ученого полгода ушло только на то, чтобы извлечь кости из породы. Для этого находку пришлось замачивать в уксусной кислоте, регулярно меняя раствор. В результате удалось полностью отпрепарировать скелет плавника ихтиозавра, что позволило изучить его анатомические особенности. За консультацией пришлось обратиться к специалистам из Москвы и Саратова. Они опознали в находке ласт «глазастого ящера» – офтальмозавра. Эта разновидность ихтиозавров была распространена в юрских морях буквально всесветно. Однако на территории нашей страны это первая достоверная находка. Помимо этого, офтальмозавр с Волонги оказался самым северным в мире. Сейчас его остатки заняли почетное место в экспозиции музея Института геологии Коми научного центра.

– Возможно, что в глубине берега лежит продолжение скелета этого морского ящера, – делится своими догадками ученый. – Ведь когда мы прибыли в деревню Волонга и местные жители выстроились в очередь, чтобы показать нам свои коллекции минералов, то среди них попался и хорошо сохранившийся позвонок ихтиозавра, найденный в том же самом месте, что и наш ласт. Только вот снарядить новую экспедицию на Волонгу пока не удается. Слишком дорого стоит заброска в такие глухие места.

Часть упомянутой выше научной статьи посвящена другой находке, имеющей непосредственное отношение к нашей республике. Неполный скелет ихтиозавра был обнаружен на реке Ижме у деревни Порожск Сосногорского района еще в середине прошлого века выдающимся советским геологом и палеонтологом Владимиром Меннером. Более 70 лет эта находка хранилась в Москве в фондах Государственного геологического музея РАН имени Вернадского, пока не попала в руки студента МГУ Николая Зверькова. По характерным особенностям тот сумел распознать в ней ихтиозавра из рода артроптеригиус. Эти ихтиозавры считаются довольно редкими и прежде были известны лишь из верхнеюрских отложений арктической Канады и Аргентины. Исследователь из Москвы пришел к выводу, что представители этого рода ихтиозавров предпочитали обитать в холодных приполярных водах обоих полушарий. При этом наиболее вероятный путь их расселения должен был пролегать вдоль восточного побережья древнего Тихого океана.

Оба описанных ихтиозавра были средних размеров, около четырех-пяти метров, установил саратовский ученый Максим Архангельский. Судя по анатомическим особенностям, артроптеригиусы и офтальмозавры быстро плавали и могли быть глубоководными ныряльщиками, но мелкие и слабые зубы позволяли им охотиться лишь на мягкотелых головоногих и рыб. Вероятная скорость передвижения этих рептилий составляла около 10 км/ч.

– По сути своей это недолягушка в форме крокодила, – рассказал «Республике» научный сотрудник лаборатории палеонтологии Института геологии КНЦ УрО РАН Павел Безносов. – Такие примитивные земноводные из рода владленозавров обитали здесь в эпоху раннего триаса. Это было примерно двести двадцать миллионов лет назад.

Окаменелость представляет собой почти целый череп с хорошо сохранившимся нёбом, верхней челюстью и затылочной частью. Из породы отчетливо проступают почерневшие кости и зубы. Древний пресноводный хищник был небольшого размера – примерно метр с небольшим. Воды триасовых озер кишели рыбой, на которую охотились лабиринтодонты – древние амфибии, во множестве обитавшие в водоемах. В свою очередь они могли запросто стать обедом для более крупного хищника. В ту далекую эпоху территорию будущего Коми края уже не покрывало море, как это было в девонском периоде. Но климат оставался по-прежнему жарким. На заболоченных берегах рек и озер кипела жизнь. Из болота торчали стволы плаунов, по берегам росли гигантские хвощи и папоротники.

Порой наступали периоды засухи, мелкие водоемы пересыхали, а их обитатели гибли. Так, видимо погиб и владленозавр, фрагмент черепа которого нашли на Лузе. На берегах этой реки ученым известно уже пятнадцать месторождений раннетриасовых позвоночных. Видимо, из-за частых засух здесь регулярно происходила массовая гибель местной фауны. Сейчас окаменелости постепенно вымываются рекой из береговой породы. Но все предыдущие находки на Лузе сделаны московскими палеонтологами и увезены в столичные институты и музеи.

– Это первый череп владленозавра алексеева, который остался в нашем музее, – гордится находкой Павел Безносов. – Сохранность довольно хорошая, нужно только препарировать его, то есть освободить кости от камня. Для этого окаменелость долгое время вымачивают в растворе слабой кислоты. Порода медленно растворяется, и остаются только окаменевшие кости. Для этой процедуры, которая может занять целый год, мы отправим находку к московским специалистам. Затем череп вернется в Сыктывкар и займет свое постоянное место в нашем музее.

– Вообще-то я занимаюсь изучением древних рыб, обитавших в морях девонского периода около 380 миллионов лет назад, – рассказал ученый. – Но иногда вместо кистеперых и панцирных рыб мне попадаются более «свежие» экземпляры. До динозавров жизнь была значительно интереснее. Самый любопытный период в истории планеты – это девон. Тогда природа активно экспериментировала в создании новых форм живых существ. В конце девонского периода на планете появились леса и первые наземные позвоночные.

Триасовый период предшествовал юрскому и ознаменовал собой начало мезозойской эры. Он начался около 250 миллионов лет до нашей эры и продолжался около пятидесяти миллионов лет. До него все материки были слиты в единый сверхматерик – Пангею. С наступлением триаса она начала постепенно раскалываться. По сравнению с пермским периодом климат триаса стал холоднее. Похолодание сильнее всего проявилось в северных широтах. На остальной территории было тепло. Климат был ровным по всему земному шару. Даже у полюсов и на экваторе погодные условия были гораздо более сходными, чем в наши дни. Ближе к концу триаса климат стал суше. Озера и реки начали быстро пересыхать, и во внутренних областях материков образовались обширные бесплодные пустыни с суровыми условиями для жизни. Жизнь бурлила только по берегам водоемов. Конец триасового периода – время появления первых динозавров, а также предков млекопитающих и первых птиц.

– В конце пермского периода произошла глобальная катастрофа, в результате которой 90 процентов всех форм жизни вымерли, – напомнил ученый. – Это дало импульс к появлению и развитию новых видов животных. Лабиринтодонты существовали еще в пермское время, но тогда это была малозаметная вымирающая группа. В триасе они начали активно развиваться. Они населяли практически всю землю, но это были разные виды, которые существенно отличались один от другого. Тот лабиринтодонт, череп которого сейчас нашли, известен только по находкам на юге республики. В основном сюда ездят в экспедиции наши московские коллеги, поэтому все находки остаются у них.

Как рассказал Павел Безносов, лабиринтодонты – это подкласс вымерших амфибий, которые процветали на протяжении более чем двухсот миллионов лет. Но у всех на срезе зуба проступал рисунок в виде лабиринта. Отсюда и произошло название группы. У большинства этих существ были короткие конечности, крупная голова и относительно короткий хвост. Большинство из них были водными прибрежными хищниками.

– Это случилось в июле прошлого года, – рассказал «Республике» сотрудник прилузской районной администрации Алексей Корецкий, который с друзьями и нашел окаменевший череп. – С Дмитрием Кувардиным и Владимиром Можеговым мы рыбачили и отдыхали на Лузе выше поселка Велдоръя. Стояла жара, и на привале мы решили искупаться. Место было мелкое, с перекатом, на дне много камней. На глубине примерно с полметра Дима заметил камень необычной вытянутой формы, достал его и показал нам. Он считал, что это похоже на кость динозавра, но мне камень больше напомнил голову крокодила. К тому же явственно были видны зубы. Мы сфотографировали находку и взяли с собой. Я собираю разные интересные камни, и Дима отдал находку мне. Камень лежал у меня дома на камине, а Дима связался с учеными, скинул им фотографии и узнал, что его находка представляет большой интерес для науки. Мы решили отдать ее ученым.

По словам Алексея Корецкого, ему ничуть не жалко было пожертвовать камень для науки. А выставить уникальную находку на интернет-аукцион, чтобы затем продать ее в частную коллекцию, он даже не помышлял. И в районный музей череп доисторического существа он не предлагал. Хотя бы потому, что там нет специалистов по палеонтологии, и оценить значимость находки сотрудники музея не смогли бы. В лучшем случае череп лежал бы в витрине среди прочих окаменелостей. Несколько лет назад мужчина уже находил необычный камень с отпечатком неизвестного древнего существа, но не придал значения находке и не взял её с собой.

В музее Института геологии прилузским рыбакам взамен подарили красивый кристалл кварца, который может стать неплохим украшением для камина.

– К нам в институт довольно часто приносят необычные камни, – рассказал Павел Безносов. – Найдут красивую круглую конкрецию – и уверяют, что это не что иное, как яйцо динозавра. Приходится долго объяснять, что это такое на самом деле. Иногда приносят бивни мамонта.

Как отметил ученый, это первый случай в практике геологического музея, когда жители республики принесли сюда столь ценный палеонтологический объект.